Помню тот момент, когда реальность ударила как молния — я смотрела сериал, все персонажи рассмеялись, а я застыла в недоумении. «Что? Что такого смешного они сказали?» Эта простая фраза (очевидная для всех, кроме меня) пронзила чувством стыда. Вот он, парадокс: я «знаю язык», но не понимаю то, что делает язык живым.
Этот болезненный щелчок запустил мое настоящее погружение в английский — не тот стерильный, «учебниковый», а пульсирующий, дышащий язык носителей. Началась одержимость: перематывать, останавливать, вникать. «Стоп! Эта фраза — ключ к пониманию всей сцены, а я ее упустила!»
Острее всего я почувствовала себя белой вороной во время работы в международной компании — Bentley и BBC. Там контраст был оглушительным. Я говорила, но звучала инородно. Носители используют язык иначе — более естественно, интуитивно, эмоционально.
Эта фрустрация разожгла во мне огонь. Я начала систематически коллекционировать живые выражения — сначала все подряд, потом только аутентичные, от носителей. Я исследовала не просто ЧТО они говорят, но КАК, КОГДА и ЗАЧЕМ.